Федеральное агентство по образованию

Филиал «ГОУ ВПО»

Челябинский Государственный Педагогический Университет

в г. Миассе

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по истории отечества

По теме: Советское общество в эпоху «Развитого социализма».

Выполнила: студентка 1 курса

Проверил: к.н.ф., доцент Шубина П.В.

 

Оглавление 2

Введение. 3

1. Советское общество в конце 60-х, начале 80-х гг. 5

1.1. Социальное расслоение и образ жизни 5

2. Социально-экономическое положение страны в 70-е — первой половине 80-х годов. 14

1.2. Функции теневой экономики. 14

3. Культура «развитого социализма» (1970-е — середина 1980-х гг.). 16

3.1.Образование и наука. 16

3.2. Средства массовой информации. 19

3.3. Литература и искусство. 21

3.4. Церковь и советское общество. 24

Заключение. 25

Список литературы 27

 

Введение.

Утрата Хрущевым личной популярности, поддержки со стороны партийно-хозяйственного аппарата, разрыв с немалой частью интеллигенции, отсутствие зримых перемен в уровне жизни большинства трудящихся сыграли роковую роль в деле проведения антибюрократических реформ. Да и попытки реформ проходили верхушечными, антидемократическими путями. Большая часть народа в них не участвовала. Реальные решения принимались весьма ограниченным кругом высших политических руководителей. Естественно, что при неудаче вся политическая ответственность падала на человека, занимавшего первый пост в партии и правительстве. Хрущев был обречен на отставку. В 1964г. он пытался активизировать реформаторскую деятельность, распорядившись начать подготовку проекта новой Конституции СССР. Бурные последствия преобразования в СССР, непоследовательные и противоречивые, все же сумели вырвать страну из оцепенения предшествующей эпохи. Партийно-государственная номенклатура добилась укрепления своих позиций, однако недовольство беспокойным лидером в ее рядах нарастало. Росло разочарование интеллигенции строго дозированной номенклатурной «оттепелью». Рабочие и крестьяне устали от шумной борьбы за «светлое будущее» при ухудшении текущей жизни. Новое правительство принимает решение о начале новых экономических реформ. Первые шаги реформы 1965г. вселяли надежды. Ускорился экономический рост. Восьмая пятилетка, совпавшая по времени с проведением реформы, оказалась по ряду важнейших экономических показателей. Но к началу 70-х гг. сущность реформы оказалась искажена настолько, что она фактически перестала действовать. Главными причинами, приведшими к неуспеху реформы, являлись нежелание большинства лидеров административно-командной экономики отказаться от привычных методов управления, чему сопутствовало свертывание робких преобразований в политической сфере.

Приход Л.И. Брежнева к власти совпал с важным этапом в истории страны. Учение о «развитом социализме» было взято на вооружение пропагандой и объявлено крупнейшим вкладом в теорию марксизма-ленинизма. Устранив лозунг «развернутого строительства коммунизма» и представив «развитой социализм» вершиной человеческой цивилизации, идеологи, с одной стороны, исключали возможность критики реального положения в стране, с другой — получили теоретическую базу для сопоставления «преимуществ развитого социализма» перед «загнивающим капитализмом».

Концепция «развитого социализма» была закреплена в Конституции, принятой в 1977 г. Необходимость разработки новой Конституции определялась двумя причинами. Во-первых, Конституция 1936 г., действовавшая в стране, явно устарела, во-вторых, необходимо было зафиксировать в Основном законе страны новую стратегическую цель развития советского общества — всестороннее совершенствование всех составляющих системы «развитого социализма».

Проект Конституции был опубликован в июне 1977 г. Его «всенародное обсуждение» призвано было продемонстрировать демократизм власти. Формальную возможность внести предложения и изменения в проект новой Конституции получили все граждане СССР. 7 октября 1977 г. новый Основной закон страны был принят. В нем сохранялось положение о всемирно-историческом повороте человечества от капитализма к социализму, констатировалось построение в СССР «развитого социалистического общества». Целью Советского государства провозглашалось «построение бесклассового коммунистического общества, в котором получит развитие общественное коммунистическое самоуправление».

Внимание!

Это ОЗНАКОМИТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ работы №2056, цена оригинала 200 рублей. Оформлена в программе Microsoft Word.

Оплата. Контакты.

1. Советское общество в конце 60-х, начале 80-х гг.

1.1. Социальное расслоение и образ жизни

 

В силу целого ряда причин в СССР уже в середине XX в. сложилось индустриально — этакратическое обще¬ство, то есть индустриальное общество, в функционировании которого главную роль играет этакратия (прежде всего государственная бюрократия). Советская система отличалась крайней степенью этатизации, монополизации и централизации всех сфер общественной жизни.

Ядром всей общественной системы была Коммунистическая партия, слившаяся с государством. КПСС руководила государством, однако это не означает, что партийная бюрократия командовала бюрократией государственной. Между ними существовало своего рода разделение труда, но руководитель был общий — высшее руководство страны. Именно партийно-государственная бюрократия составляла верхний, наиболее влиятельный слой советского общества. Но слой этот был неоднороден, пронизан противоречиями, борьбой — между верхушкой и местной элитой, территориальными властями и отраслевым, ведомственным руководством и т. п.

Постепенно в недрах бюрократии начали складываться автономные кланы, усилившиеся в 60-е гг. настолько, что стали претендовать на установление контроля над высшими органами партии и государства. Со временем сформировались и другие социальные слои (директорский корпус, специалисты и т. д.), которые, осознав свои самостоятельные интересы, стремились к определенной стабильности положения после потрясений сталинского периода. Ко второй половине 60-х гг., когда появляется возможность установления режима стабильности, на передний план вышли консервативные слои бюрократии.

Высшее руководство страны, роль которого в системе «реального социализма» была гораздо значительнее, чем в западных индустриальных обществах, определенное время обеспечивало баланс противоречивых интересов различных социальных слоев населения, опираясь на созданный механизм согласования этих интересов. Механизм приводили в действие высшие органы партийной и государственной власти — Политбюро, Секретариат ЦК, ЦК КПСС, Верховный Совет, Совет Министров и их подразделения. Реальные же решения готовились комитетами, отделами, министерствами. Обеспечение баланса интересов различных слоев осложнялось многими проблемами, так как структура общества — живой организм и в нем идут постоянные изменения. Так, после реформы 1965 г. заметную роль стал играть директорский корпус, в руках которого сосредоточивались крупные средства. В этот же период из-за возвращения и усиления отраслевых структур возросло недовольство территориальной элиты, то есть среднего партийного звена (в основном руководителей обкомов КПСС). Директорский корпус тоже конфликтовал с министерствами и ведомствами (отраслевой властью), стремившимися усилить распределительный диктат, и потому встал на сторону местного руководства. В конце концов, сформировалась местнически — директорская коалиция, имевшая сильные позиции и поддерживаемая аграрной элитой. Она была заинтересована в сокращении расходов на ВПК, получении западных технологий, необходимых для осуществления модернизации и преодоления «барьера НТР».

Отраслевая власть теряла свое влияние. Ее ослабляли распри между военными и хозяйственниками, приведшие к постепенной изоляции сторонников Председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыги¬на, противоречия между ведомственной бюрократией и директоратом.

Напряжение в обществе усиливалось и в связи с порядком подбора кадров. Многие из первых секретарей партийных органов крупных регионов были по опыту и по образованию аграрниками, в силу того, что аграрный сектор в большинстве регионов был важнейшим. Аграрная элита, таким образом, тесно связанная с районным партийным звеном, начинала контролировать партийные органы, укреплять свои позиции, выдвигалась в авангард местнической коалиции, вовлекая часть директората. Усиление позиций местной элиты шло по мере обновления кадров. Но процесс этот был медленным, поскольку ориентация высшей номенклатуры на «покой», вполне соответствующая политике осторожного Брежнева, приводила к тому, что только естественное «убытие» чиновника давало возможность занять этот пост претендентам. Это подрывало основной двигательный механизм в чиновничьей иерархии — карьерные интересы. Кадровая стагнация порождала сращивание бюрократии с теми участками экономики, которые они контролировали. Так создавалась основа коррупции. Постепенно строилась целостная пирамида нелегальных распределительных механизмов и нелегального бизнеса.

Исследователь А. В. Шубин, суждения которого считается весьма профессиональными, разделил номенклатуру этого периода на несколько групп (или кругов): так называемые «пуритане», которые поддерживали идею очищения социализма от различных вариантов буржуазных наслоений и боролись с коррупцией; «консерваторы», живущие по принципу: живешь сам и давай жить другим; «реформисты», готовые пересматривать принципы социализма.

Последние были близки к «консерваторам» в своем прагматизме, а к «пуританам» — в стремлении к частичным переменам.

Каждая из этих групп являлась носительницей конкретных социальных интересов. «Пуритане» стремились сохранить за бюрократией государственное хозяйство — коллективную собственность. «Реформисты» полнее всех выражали стремление преодолеть отчуждение от собственности, но до определенного времени должны были скрывать свои планы.

Именно в эти годы сформировалась своеобразная социальная система, состоявшая из теневиков и контролировавшей их мафии, — второй после бюрократии и успешно конкурировавшей с ней крупный верхушечный социальный слой. Такое положение все меньше устраивало лидеров бюрократии, основательно опасавшихся, что теневики поставят под контроль правящую элиту.

Третий крупный слой советского общества — интеллектуальная элита, лица, занимающиеся интеллектуальным трудом, не обладающие властью над какими-либо другими социальными слоями (в этом смысле можно употребить более распространенное понятие — интеллигенция). И в политическом, и в социально-экономическом разрезе интеллигенция тоже не была едина. К верхнему слою можно отнести ту часть интеллигенции, которую номенклатура интегрировала в свою среду, подчиняя ее жесткому контролю. Инструментом воздействия были привилегии. Возник своеобразный феномен тоталитарной интеллигенции. Воспитанная в условиях идеологической монополии, двоемыслия, являясь частью номенклатуры, она, с одной стороны, отличалась нетерпимостью к оппонентам, догматизмом, а с другой — будучи мощной интеллектуальной средой, лучше других понимавшей ситуацию, ненавидела режим, питая симпатии к западной модели развития. Верхний слой интеллигенции (относительно небольшой) составляли люди, обеспечившие семьям довольно высокий, по общим советским меркам, уровень жизни, занимающие престижное место в обществе. Основная, средняя масса интеллигенции имела невысокие доходы.

Своеобразной, «транзитной» на пути к интелли¬генции социальной группой было студенчество, чей энтузиазм постепенно угасал из-за рутины в образовании, отсталости производства. Некоторая романтика (возникла целая культура «стройотрядовского образа жизни») и иллюзии в студенческой среде поощрялись сверху. Но у нового поколения, где общались представители различных социальных слоев, быстро открывались глаза на мифологемы социальной справедливости в СССР.

Самым многочисленным социальным слоем был рабочий класс — 61% населения. Он тоже был неоднороден (по квалификации, образованию и т. п.). Естественно, оплата труда была разной, но имущественное расслоение внутри каждой страты уравнивалось. Так, разница в оплате труда рабочих в зависимости от квалификации оценивалась десятикратно, а оплата труда рабочих на одном производстве различалась не более чем в 2 раза.

Однако, несмотря на попытки искусственно «уравнять» слои населения, общество «реального социализма» характеризовалось зримым размыванием социальной однородности, значительным имущественным неравенством. Сохранялись серьезные территориальные различия внутри социальных слоев, в том числе и рабочих. В более выигрышном положении оказывались рабочие Москвы, Ленинграда, столиц союзных республик. Они имели преимущества в условиях снабжения, доступа к культурной инфраструктуре. Рабочие в других индустриальных центрах жили в худших условиях.

Особенностью социальных процессов 70-80-х гг. было появление специфической социальной группы — лимитчиков, жителей провинции, стремящихся войти в привилегированную социальную среду столичных жителей и ради получения прописки (жесткого социального регулирующего инструмента) готовых жить и работать в худших условиях. В экономическом плане лимит давал администрации предприятий воз¬можность обходиться без рационализации производства, в социальном плане порождал разрастание сто¬лиц, создавал социальную напряженность. В провинции же, по некоторым данным, широко применялся труд заключенных. До определенного времени лимит помогал сглаживать экстенсивные тенденции в эко¬номике.

В то же время в конце 70-х гг., когда в условиях нарастания проблем в экономике администрация предприятий начала устанавливать контроль над трудовыми коллективами, напряженность ситуации возросла. Значение судов, которые играли немалую роль в разрешении конфликтов, постепенно падало. Многие рабочие боялись конфликтовать с начальством, но это их сплачивало, вело к коллективным акциям протеста. По данным историка Л. М. Алексеевой, за послесталинское тридцатилетие произошло 76 забастовок: 3 из них состоялись во второй половине 50-х годов, 17 — в 60-е годы, 25 — в 70-е годы, 31 — в начале 80-х годах. Люди требовали повышения зарплаты, сохранения льготных отпусков, отмены периодического пересмотра норм и т. д., то есть главным образом это были требования сохранить условия, привлекавшие работников на предприятия. Конфликты разрешались в результате переговоров, в том числе нередко при посредничест¬ве парткомов, профкомов. По существу, эти структуры являлись проводниками воли высшей бюрократии, но ориентировались не только на интересы «верхов», но и на интересы «низов». Так обозначилось противостояние бюрократии и общества. В то же время покровительство администрации своим рабочим, производственный патриотизм, корпоративная система распределения материальных благ (система заказов, распродаж и т. д.) создавали специфический социальный микроклимат на предприятии, который не всегда мог, быть управляем и контролируем, извне. Относительная защищенность работника на производстве нередко контрастировала с его беззащитностью по месту жительства. Именно здесь сталкиваясь с проблемами качества жизни, экологии, люди стано¬вились социально уязвимыми. Так называемый человек территориальный был хуже организован, чем человек производственный, и менее социально защищен (в отличие от западных стран, где велика роль муниципального управления). Основой корпоративности оставалось производство.

Большие изменения произошли в 60-х — середине 80-х гг. в таком крупном социальном слое общества, как крестьянство. Аграрная политика КПСС привела к окончательному раскрестьяниванию российской деревни и превращению крестьян в наемных рабочих.

Постоянный отток населения в город явился причиной фактического обезлюдения российской деревни. Результатом этого стал низкий социально-культурный уровень развития села. Социально-экономические преобразования в деревне привели к тому, что собственник в крестьянине был уничтожен. Индустриализация сельского труда дала тип работника-поденщика, не заинтересованного в своем труде. Отток людей из села изменил его возрастную структуру: сельское население значительно постарело. В Центральном районе к началу 80-х гг. доля стариков составила 28%.

Политика власти по отношению к крестьянству объективно вела к «выдавливанию» сельского населения. Продолжая курс на повышение концентрации сельхозпроизводства, была развернута кампания по ликвидации «неперспективных» сел и деревень. Принятое в марте 1974 г. постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства нечерноземной зоны РСФСР» намечало укрупнение сел и ликвидацию 114 тыс. населенных пунктов из 143 тыс. Только в РСФСР в разряд «неперспективных» попало 70-80% сел и деревень. Это привело к ликвидации имевшихся школ, небольших животноводческих ферм, клубов, магазинов, медпунктов. Свертывались автобусные маршруты на малорентабельных направлениях, что заставляло людей менять привычное местожительство. Эта политика не учитывала социально-психологических факторов. Смещение семей на центральные усадьбы сельскохозяйственных предприятий приводило к разрушению семейно-усадебного уклада жизни, представляющего наиболее устойчивую тенденцию и направление развития сельского быта. В результате разрушались его особенности и привычность: близость к земле, связь с природными циклами, обособленность семейной жизни и прочность соседских связей, взаимопомощь родственников, духовные традиции и обычаи, принципы самоуправления.

Крайне негативные изменения в демографической обстановке 60-х — середины 80-х гг. создали напряженный баланс трудовых ресурсов. Отток молодежи из села осложнил кадровую проблему, породив дефицит работников многих сельхозпрофессий, которые были не под силу пожилым и старым людям. Только 10-12% выпускников средних школ оставались в колхозах и совхозах. Труд селян отличался низким уровнем механизации большинства процессов, особенно в животноводстве. Гарантированная денежная оплата труда колхозников не была связана с итогами труда колхоза. На селе преобладало сельскохозяйственное производственное строительство. Только в начале 80-х гг. в деревне начались некоторые сдвиги в сторону жилищного строительства, но уровень благоустройства жилья был низок, не хватало культурно-бытовых учреждений. Фактическим провалом закончилась попытка искусственной урбанизации — механического перенесения способов городской застройки на село: возведение многоэтажных домов без надворных построек. Но различными мерами (например, введением гарантированной оплаты труда колхозников) власти удавалось удерживать ситуацию в аграрном секторе под контролем.

Социальное развитие сельской местности отставало от городской по многим аспектам: доходам, меди¬цинскому и торговому обслуживанию, состоянию транспортных связей и т. д. Но в 70-е г.г. и здесь наблюдается рост (крайне небольшой) уровня материального достатка и улучшение некоторых других сторон социальной сферы села. В целом невозможность приобрести на месте нужную вещь, ситуация, когда деньги есть, а товаров нет, создавали острейшую социально-психологическую проблему для населения. Таким образом, положительный сам по себе факт роста уровня доходов в сочетании с отсутствием качественных товаров превращался в фактор кризиса. Но сказалось это не сразу, и в целом во второй половине 60-х — начале 80-х гг. в СССР поддерживалось благосостояние на уровне среднеразвитых стран.

Относительно низкая стоимость продуктов, небольшая квартплата, бесплатное образование и медицинское обслуживание, всеобщее пенсионное обеспечение, отсутствие структурной безработицы расширяли возможность выбора людьми способов поведения в трудовой и бытовой среде. Особенность 60-х — середины 80-х гг. — усиление миграционных процессов, которые в силу высокой степени индустриализации протекали в центральных областях России.

Большое влияние на изменения в советском обществе оказала урбанизация. К началу 80-х гг. выросло количество городов всех категорий, в том числе с населением, превышавшим 1 млн. жителей, — в 7 раз.

Таким образом, советское общество в конце 60-х — начале 80-х гг. имело достаточно сложную стратифицированную структуру. Партийно-государственной власти удавалось удерживать общество в состоянии относительной стабилизации. В то же время начавшийся структурный кризис индустриального общества, аккумулирующий экономические, социально-политические, этнодемографические, психологические, экологические, геополитические аспекты, предопределил нарастание недовольства, грозившего устоям системы.

 

2. Социально-экономическое положение страны в 70-е — первой половине 80-х годов.

1.2. Функции теневой экономики.

 

Некоторые компенсирующие функции в народном хозяйстве СССР выполняла так называемая теневая «черная» экономика. Экономическая «тень» в СССР существовала всегда, однако наиболее заметна она стала, после «оттепели» конца 50-х — начала 60-х годов. В 60-70 годы начала складываться прослойка врачей, помогавших больным по месту своей службы за дополнительную плату, укрепился рынок репетиторских услуг в сфере образования, распространилась практика предоставления услуг по повышенным тарифам, в товарный оборот включался принадлежавший гражданам жилищный фонд. К середине 80-х годов треть спроса населения СССР на услуги погашалась частными лицами. При этом только четвертую часть незарегистрированных услуг специалисты относили к уголовно наказуемым. Остальные компенсировали неразвитость бытового и других секторов обслуживания населения. Тем не менее, параллельная система поставила под сомнение одно из достижений советского строя — бесплатность образования, здравоохранения и жилья. В данном случае государство само генерировало эту часть теневого хозяйств, поскольку доля потребления в СССР в валовом национальном продукте была на треть ниже, чем в других странах.

В «тень» были сдвинуты многие номенклатурные привилегии. Для себя и для других государство поставило строгий запрет: материальные средства и ценности, выведенные за рамки публичного хозяйства, не должны делать новые деньги и распространяться на средства производства. Посягательства на монополию в области финансов, предметов и орудий труда сурово карались по ст. 153 УК РСФСР до пяти лет лишения свободы с конфискацией имущества. Несмотря на это, директора предприятий укрывали от учета сотни тысяч тонн металла, дефицитных труб, тысячи километров кабельных изделий, создавали многомиллионные запасы оборудования. В обменные фонды хозяйственников входили топливо, кирпич, продовольствие, услуги. Неформальные отношения придавали гибкость системе карточного фондированного снабжения, повышали мобильность производства.

Оперативные хозяйственные связи вне государственного контроля способствовали также росту нетрудовых доходов, превращению служебных кабинетов высоких должностных лиц в доходные места, выпуску и реализации «левой» неучтенной продукции, перераспределению доходов между социальными группами. Наряду с использованием деформаций хозяйственного механизма, теневые структуры занимались целенаправленной формовкой таких изъянов в аппарате управления, которые способствовали их обогащению. В полной мере результаты этой деятельности проявились в 80-е годы, когда накопления теневиков стали экспертно исчисляться суммами, сравнимыми с отдельными статьями годового дохода государства. По приблизительным оценкам капиталы теневой экономики в начале 80-х годов оценивались в 80 млрд. руб. Естественным продолжением происходивших в социально-экономической и духовной сферах процессов стал рост преступности. Только с начала восьмидесятых годов цифра преступлений возросла почти вдвое, в том числе разбоев и грабежей — в 2 раза, взяточничества — в 3 раза. Наиболее пораженными коррупцией оказались торговля и сфера обслуживания. Пик преступности в доперестроечное время отмечается в 1984 г.

 

3. Культура «развитого социализма» (1970-е — середина 1980-х гг.).

3.1.Образование и наука.

 

В 1970-1980-е гг. благоприятные демографические факторы создали условия для динамичного развития системы школьного образования.

Вновь вводилась одиннадцатилетняя школа и подготовка учащихся к будущей профессии. Выполнение плана комплектования Профессионально-технических училищ выпускниками 8-х классов объявлялось «главным показателем» эффективности работы общеобразовательных школ. Подготовка квалифицированных рабочих в профессионально-технических учебных заведения в 1965 г. составила 1100 тыс. человек, а к середине 1980-х гг. превысила 2,5 млн. человек. Выпуск специалистов в системе средних специальных учебных заведений за 1960-1980-е гг. увеличился с 290 тыс. до 721 тыс. человек.

Изменения коснулись и системы высшего образования. Число университетов за 1960-1980-е гг. увеличилось вдвое.

В условиях нараставшего общественного кризиса остро встали проблемы поиска новой модели школьного образования. Попытки внедрения «педагогики сотрудничества» были предприняты учителями-экспериментаторами: Ш.А. Амонашвили, И.И. Волковым, Е.Н. Ильиным, С.Н. Лысенковой, В.А. Шаталовым.

Развитие науки обеспечивалось, прежде всего, за счет существенного увеличения численности кадров.

От 50% до 75% государственных ассигнований на науку вплоть до 1985 г. выделялось на военные исследования. Разработки, не связанные с «оборонкой», редко достигали мировых аналогов.

В начале 1980-х гг. были обозначены новые научно-технические приоритеты, началось исследование комплексных программ: решение проблем экологии и энергетики, создание новых основ взаимоотношений человека с окружающей средой и другое.

Другая группа программ предусматривала разработку физико-химических основ биологии и биотехнологии, исследовались возможности получения высокоурожайных сортов растений, новых средств, устойчивых к заболеваниям и неблагоприятным погодным условиям.

В фундаментальных исследованиях приоритеты были отданы изучению Мирового океана, космоса, строения Земли. Практические результаты были бесспорны: вовлечение в хозяйственный оборот ресурсов океана, облегчение судоходства, повышение точности метеорологических прогнозов.

Началась реализация фундаментальной программы космических исследований, предусматривавшая проведение фундаментальных разработок в области изучения тел и полей в Солнечной системе, солнечно-планетных связей, построение глобальной модели ионосферы как основы радиосвязи и радиоэкологии. Наконец, ряд программ был направлен на преодоление серьезного отставания советской науки от мировых достижений:

а) программа «Новые поколения вычислительной техники и

Информационные технологии» предусматривала создание ЭВМ высокой производительности, персональных ЭВМ, территориально-распределительных сетей ЭВМ;

б) осуществлялась разработка математических методов моделирования и управления экономикой на основе новых положений вычислительной техники;

в) программа Повышение надежности систем « машина-человек-среда» была нацелена на создание инженерной теории надежности машин на базе ЭВМ, разработку критериев прочности и износостойкости.

Общественные науки были представлены, например, такими темами, как «Научные основы совершенствования управления социальной экономикой» и «Обоснование и прогноз перспектив социально-экономического развития».

В 1975-1985 гг. общие затраты на науку в СССР росли опережающими темпами по сравнению с произведенным национальным доходом. Это позволило развивать исследования в области новых технологий, но отдельные прорывы в фундаментальных исследованиях и некоторых направлениях прикладной науки не привели к структурной перестройке науки и инновационного потенциала. Среди факторов, блокирующих эти процессы, можно отметить монополизм ведомств, жесткие административные методы управления, планирование научно-исследовательских должностей без учета меняющихся потребностей народного хозяйства, затратное финансирование научных организаций независимо от спроса промышленности на проводимые исследования.

Свою роль в стагнацию науки внесли разбалансированность и дефицитность внутреннего рынка. Это снижало требования к научной продукции со стороны потребителя, а отсутствие ценовой конкуренции тормозило использование новых технологий. Несмотря на то, что в этот период государство выделило значительные ресурсы на развитие науки (около 5% произведенного национального дохода) снижение эффективности научных исследований и отставание от мировых тенденции научно-технического прогресса стало бесспорным фактом.

По мере нарастания кризисных явлений в научно-техническом секторе и в экономике становился все более очевидным переход к новой модели науки. Эта задача требовала отказа от традиционных методов организации научной деятельности.

 

3.2. Средства массовой информации.

 

«Оттепель», наступившая после смерти Сталина, смягчила цензурные запреты, появилась возможность для обсуждения на страницах газет и журналов острых общественных проблем. Возникли новые журналы. Однако с середины 1960-х гг., особенно после ввода советских войск в Чехословакию, усилился контроль за печатью. Полемика по политическим и идеологическим вопросам практически прекратилась.

Одним из главных каналов информации оставалось радиовещание. Происходило значительное расширение его технических возможностей. В 1962 г. была создана радиостанция «Юность», передачи которой велись по трем всесоюзным каналам. С 1964 г. на втором канале начала работать радиостанция «Маяк». К 1975 г. радиовещание велось на пяти каналах: 1-я программа — с акцентом на информацию и общественно-политическое вещание; 2-я — «Маяк» — круглосуточная информационно-музыкальная программа, где каждые полчаса передавались сигналы точного времени, за которыми следовал информационный выпуск; 3-я программа называлась «Общеобразовательной»; по 4-й транслировалась в основном классическая музыка (с 1974 г. — в режиме стереозвучания); 5-я программа была рассчитана на зарубежного слушателя.

В 1980 г. радиоприемники имели 130 млн. советских граждан.

Телевидение в СССР активно начало развиваться лишь после войны. Вновь возобновил трансляционную деятельность Московский телецентр на Шаболовке. Программы Центрального телевидения начали транслироваться в 1967 году.

Появились новые формы работы: научно-популярные передачи «В мире животных» и «Клуб путешественников», информационная программа «Время», «Кинопанорама», игровые программы «КВН» и «Что? Где? Когда?».

К 1980 г. 11 млн. телезрителей получали информацию по четырем каналам. Первая программа ТВ с помощью спутниковой связи распространялась на всю территорию СССР. Объем ее вещания составлял в среднем 13 часов в сутки. Вторая программа (преимущественно публицистического и художественного направления) использовалась областными и республиканскими телестудиями. Третья программа специализировалась на учебных и научно-популярных передачах. По четвертому каналу в основном демонстрировались художественные программы и кинофильмы.

 

3.3. Литература и искусство.

 

К началу 1970-х гг. культура начала работать в «новом режиме». Ситуация была такова, что ничего, кроме разрешенного, прошедшего цензуру, в открытой печати появиться не могло. В художественной культуре начали существовать параллельно две культуры: официальная, опекаемая государством, и альтернативная, или «катакомбная». Все чаще произведения делились на «наши» и «не наши». Однако назвать однозначно «застойными» 1970-80-е гг. в отношении художественной культуры нельзя. «Оттепель» инициировала творческую активность многих писателей: B.C. Пикуля, Ч.Т. Айтматова, Ф.А. Искандера, Ю.В. Бондарева. О сталинских преступлениях писала Л.К. Чуковская повесть «Софья Петровна». Вместе с тем следует признать, что массовое сознание неохотно приняло правду о преступлениях И.В. Сталина и легко соглашалось с его возможной реабилитацией. Очевидно, поэтому наибольшей популярностью у читателей пользовались романы-эпопеи М.Н. Алексеева, А.С. Иванова, Г.М. Маркова, П.Л. Проскурина. Их книги не только включались в рекомендательные списки литературы, но и подробно освещались критикой, экранизировались, превращались в телесериалы. Эти писатели были отмечены многочисленными премиями и наградами.

Достаточно драматически складывалась и судьба киноискусства в 1970-80-е гг. Это время расцвета таланта таких мастеров, как А.А. Тарковский, В.М. Шукшин, Л.Е. Шепитько, СИ. Параджанов, Э.Г. Климов, К.Г. Муратова. Однако за многие фильмы приходилось бороться. Свыше 100 картин были запрещены к показу. Но самые большие для советского кинематографа потери заключались в том, что выпущенные на экран ленты предварительно редактировались, подгонялись под определенный стандарт. Многие сценарии В.Ф. Тендрякова, Г.Ф. Шпаликова, В.М. Шукшина, A.M. Володина, Ф. Горенштейна были отвергнуты. Какие фильмы нужны советскому народу, что и как следует снимать — кинематографистов поучали со всех сторон, начиная от парторганов и вплоть до КГБ, МВД и Министерства обороны. Режиссеры буквально «пробивали» свои фильмы, боролись за них. Обвинения в очернительстве, ревизионизме, натурализме, «излишней иероглифичности и зашифрованности» — это о фильме Параджанова «Цвет граната» обосновывались отступлением от метода соцреализма. Государство пыталось создать такое киноискусство, которое обслуживало бы его интересы. Инакомыслие не прощалось.

В живописи шли активные поиски новых форм отражения действительности. Отказались от описательности и изображения второстепенных деталей реальной жизни художники «сурового стиля» Н.И. Андронов, Д.Д. Жилинский, В.Е. Попков, Т.Т. Салахов, братья А. и П. Смолины. Главной для них стала авторская позиция, которую они выражали через условность цвета, гиперболизацию образов, лапидарность. Это были первые попытки после помпезных произведений послевоенных лет заговорить в искусстве «человеческим языком».

В 1970-е гг. творческого расцвета достиг коллектив московского театра «Современник» (режиссер — О.Н. Ефремов). Событиями в театральной жизни стали остросоциальные спектакли «Протокол одного заседания» и «Утиная охота» в МХАТе, «Человек со стороны» в Театре на Малой Бронной, «Гамлет» в Театре драмы и трагедии на Таганке (режиссер — Ю.П. Любимов). Долгие годы одним из ведущих актеров этого театра был B.C. Высоцкий, чья творческая судьба интересна для анализа состояния самой художественной культуры в СССР. Высоцкий был официально как бы несуществующим поэтом и вместе с тем феноменально популярным. Магнитофонные записи с его голосом можно было услышать от Москвы до Владивостока. Им увлекались и «элита», и неискушенные в высоком искусстве поклонники. «Феномен Высоцкого» да еще массовая любовь к анекдотам во всех формах — это очередное подтверждение существования в СССР двух культур, каждая из которых пыталась по-своему отразить суть происходящего.

Культура, являясь зеркалом советского общества, отражала помощью своих специфических форм время, насыщенное писками и сомнениями, надеждами и разочарованиями. Потерями оборачивались в конечном итоге новыми для качественно нового этапа развития.

 

3.4. Церковь и советское общество.

 

Внутриполитический курс середины 60-70-х гг. строился на отказе от форсированного строительства коммунизма, на постепенном совершенствовании существующих общественных отношений. Однако критика прошлого быстро превращалась в апологетику настоящего. Курс на стабильность привел к утрате пусть утопической, но благородной цели — всеобщего благоденствия. Исчезало духовно организующее начало, задававшее тон движению к социально и нрав¬ственно важным вехам, формировавшее особый настрой в общественной жизни. В 70-е г.г. этих целей просто не оказалось. Оскудение духовной сферы фактически вело к распространению потребительских настроений. Это формировало, особую концепцию жизни человека, выстраивало определенную систему жизненных ценностей и ориентации.

Ситуация осложнялась тем, что к 70-м гг. ослабло действие компенсирующих механизмов, влияющих на поведение человека, независимо от внешних условий его жизни: старые утратили свое значение, а новые созданы не были. Долгое время роль компенсирующего механизма выполняла вера в идеал, в будущее, в авторитет. Общепризнанного же авторитета в массовом сознании 70-х гг. не было. Авторитет партии заметно снизился, представители верхнего эшелона власти (за небольшим исключением) в народе были просто непопулярны. Кризис доверия к власти, крах официальных идеалов, нравственная деформация действительности усилили в обществе тягу к традиционным формам веры.

В 70-е гг. наблюдался всплеск интереса к различным религиозным системам, несмотря на все ограничительные меры по отношению к Церкви. Только в 1980 году, в стране существовало более 3 тысяч незарегистрированных религиозных объединений.

 

Заключение.

 

К 1964 году недовольство деятельностью Хрущёва в стране стало едва ли не всеобщим. Ряд высших руководителей партии, правительства, армии, госбезопасности решились отстранить Хрущёва. Новым первым секретарём был избран Леонид Брежнев. Эпоха управленческих реформ, кадровых перетрясок, державших в напряжении всё чиновничество страны, закончилась. Хрущёвский курс на «развёрнутое строительство коммунизма» был прекращён. Брежневское руководство в 1967 году провозгласило, что в стране уже построен «развитый социализм», и дальнейшее остаётся лишь постепенно совершенствовать его, устраняя «отдельные недостатки».

Главным «завоеванием социализма» стало окончательное закрепление власти партийно – чиновничьей элиты страны – номенклатуры. Главным девизом застойных лет стала «спокойная жизнь» – своего рода синица в руках вместо прежнего журавля в небе – коммунизма. Партия провозгласила своей главной целью «удовлетворение растущих потребностей народа». Между населением и властью установился своеобразный договор: «население не лезет в политику, а руководство обеспечивает «растущее благосостояние».

Эпоха так называемого «застоя» была бедна политическими свершениями. Официально крупнейшими историческими событиями провозглашался каждый очередной съезд КПСС. Одним из главных способов оживления политической активности становится празднование нескончаемых юбилеев и годовщин, «юбилейным» становится, чуть ли не каждый год. Брежневское руководство попыталось решительно положить конец идейным «вольностям» предыдущей эпохи и окончательно погасить волну критической мысли в обществе, поднятую десталинизацией. Разоблачение «культа личности» было свёрнуто и постепенно сменилось признанием больших заслуг Сталина.

Советский режим времён застоя, в отличие от сталинского, не был кровожадным и к массовому террору не прибегал. Преследовались лишь те люди, которые совершили вполне реальные «преступления» против тоталитарной системы, то есть осмелившиеся открыто выступать против неё. В советской экономике постепенно накапливались трудноразрешимые проблемы.

Плановая командная экономика могла обеспечить рост производства только при наличии неисчерпаемого источника ресурсов. Но к концу 60-х годов стало очевидным, что трудовые резервы и природные ресурсы страны не беспредельны.

В связи с этим начиная с 1965 года были предприняты попытки перестроить экономический механизм так, чтобы каждое государственное предприятие было само заинтересовано работать эффективно и экономно, (эти попытки принято называть косыгинскими реформами). Вплоть до 80-х годов предпринимались попытки заставить работать предприятия лучше. Но и через двадцать лет после начала реформ заводам оказывалось выгоднее затрачивать на производство как можно больше ресурсов, чем экономить их. Впрочем, в 1970 году в стране появился новый источник благосостояния – в Западной Сибири были открыты огромные месторождения нефти. В то время мировая цена на нефть резко возросла, и в казну государства потекли десятки миллиардов нефтедолларов. Поэтому руководство решило отложить серьёзные реформы «до худших времён».

Во внешних вопросах советское руководство продолжало проводить сильно идеологизированную политику, направленную на сохранение уже имевшихся сфер влияния (Восточная Европа) и на приобретение новых (Африка, Азия, Латинская Америка). Временную разрядку в международных отношениях похоронил ввод в 1979 году советских войск в Афганистан. После этого по всей западной границе СССР, а так же на территории ГДР и ЧССР были размещены советские ядерные ракеты, нацеленные на страны Западной Европы. В ответ на это в Европе были размещены такие же американские ядерные ракеты, нацеленные на СССР. Начался новый виток гонки вооружения. Постепенная смена новым советским руководством ориентиров во внутренней политике не могла не сказаться и на направленности его внешнего курса.

Список литературы

 

1. История России. ХХ век: Учеб. Пособие /О. А. Яновский, С. В. Позняк, В. И. Меньковский и др.; Под ред. В. И. Меньковского и О. А. Яновского.- Мн.: РИВШ, 2005.- 704 с.

2. История России. Новейшее время 1945 — 1999.- М.: «Олимп», «Издательство АСТ», 2001.

3. Новейшая история Отечества.: Учебник для студентов вузов: В2 т. — Т. 2 /Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1998.- 448 с.

4. История Советского Союза 1917 – 1991 гг.- М.: «ВАГРИУС», 1994.